Мамед Сулейманов - Дагестанские народы Азербайджана. Политика, история, культура. Федеральная лезгинская национально-культурная автономия Чужие на родине

Глава Дагестана Рамазан Абдулатипов в нескольких своих публичных выступлениях приводил Азербайджан как пример успешно развивающегося государства, ближайшего соседа и стратегического партнера республики, на которого нам следует ориентироваться. На одной из встреч с азербайджанской делегацией глава республики посетовал на отсутствие у Дагестана совместных с Азербайджаном экономических или культурных проектов. А на прошлой неделе дагестанская делегация во главе с руководителем республики побывала на российско-азербайджанском форуме в Габале. «НД» попыталось разобраться, каковы на самом деле взаимоотношения Дагестана с соседним государством и как можно было бы строить эти отношения, что нам мешает и что помогает.

Чужие на родине

По общепринятому мнению экономистов, социологов и других экспертов, при оценке уровня развития того или иного государства за основу берется уровень жизни населения этой страны, насколько комфортно живут там люди независимо от происхождения, национальности, цвета кожи и т.д. В случае с Азербайджаном мы не можем утверждать, что там каждый чувствует себя хорошо, особенно этнические дагестанцы, которые по не зависящим от них причинам оказались в этой стране. Они там словно чужие, хотя живут на родине своих предков.

Факты давления на этнических дагестанцев в Азербайджане стали чем-то обычным, само собой разумеющимся. Бакинская власть проводит целенаправленную политику ассимиляции этнических дагестанцев, азербайджанизация коренного дагестаноязычного населения введена в ранг государственной политики. Даже маленькое проявление этнического самосознания аварцев, лезгин или цахурцев у местных властей вызывает крайне негативное отношение.

Так, в одном из лезгинских сел Азербайджана в Кусарском районе местный предприниматель сделал надпись на магазине на лезгинском языке, рядом с азербайджанским, мелкими буквами.

Причем надпись имела только хозяйственное содержание – «Все для дома». Это вызвало бурю негодования у местных властей, и через некоторое время предприниматель после наездов налоговой и других структур вынужден был убрать надпись на родном языке. Похожий случай был в другом селе, когда надпись на мечети на лезгинском также пришлось убрать местным жителям. Казалось бы, что плохого в том, что пишут на родном языке? В этом азербайджанские власти видят что-то антигосударственное.

Преследуется и религиозная активность. В селе Мазымчай, что находится в Белоканском районе Азербайджана, верующие молодые люди регулярно проверяются спецслужбами. Любое собрание религиозных людей более трех человек сразу же пресекается. Не приветствуется азан, какие-либо религиозные мероприятия.

Стоит вспомнить и факт подрыва несколько лет назад в Закатальском районе памятника имаму Шамилю предположительно пантюркистскими шовинистами. Кстати, по подозрению в подрыве памятника были задержаны местные аварцы. Чем не анекдот? Это лишь несколько фактов вмешательства государства в жизнь этнических дагестанцев, пример политического, религиозного и культурного давления на этнических дагестанцев. Буквально все на контроле у государства.

Отношение дагестанцев к Азербайджану будет такое же, какое отношение там к нашим соплеменникам - этническим дагестанцам. Тут, как говорится, все просто: какой привет - такой и ответ. Укреплять взаимоотношения никак не получится, пока этнические дагестанцы в Азербайджане чувствуют себя ущемленными.

От нашего стола - вашему столу

Защищать интересы азербайджанских дагестанцев мы не можем. Но когда оставляют своих граждан в другом государстве, это нонсенс. Как будто людей подарили вместе с землей. Дагестанцам знакомы проблемы сел Храх-Уба и Урьян-Уба, их жители проводили несколько митингов, обращались через СМИ во все инстанции с просьбой о помощи.

После подписания Договора о демаркации границы между Россией и Азербайджаном в сентябре 2010 года два села Магарамкентского района оказались в Азербайджане. Жителям этих сел было предложено принять азербайджанское гражданство, однако они отказались и решили переехать в Россию, оставив свои земли. Не желающих уехать буквально насильно вывозили к границе азербайджанские силовики и переправляли на другую сторону.

Однако и в Дагестане храхубинцы не получили должного внимания со стороны властей. Им была предложена земля в Магарамкентском районе, но она оказалась непригодна для заселения. В данный момент этот вопрос завис в воздухе, и проблемы переселенных дагестанцев не решены до конца. Стоит ли надеяться на то, что этнические дагестанцы в Азербайджане получат помощь от Дагестана, когда даже переехавшие, бросившие свои дома храхубинцы не могут получить помощь от государства? Государства, которое в буквальном смысле предало своих граждан, отдав их вместе с территорией и водами Самура Азербайджану. Если они даже и получают помощь, то только после нескольких митингов, акций, привлечения друзей и родственников из органов власти.

А ведь, судя по риторике официального Кремля, защита интересов русскоязычного населения в Крыму и Донбассе, в Средней Азии и Прибалтике является священным долгом российского государства. Отчего такая избирательность в определении приоритетов? Если там отбираем, почему тут дарим? Или все дело в недостаточной «русскоязычности» закавказских дагестанцев? Когда с центральной площади Махачкалы в курортный Крым отправляются груженые фуры с продуктами, в то время как на этой же самой площади не могут добиться справедливости брошенные государством на произвол судьбы граждане РФ, это ничего не вызывает кроме волны непонимания.

Таким образом, защита ущемленных прав этнических дагестанцев для страны в целом и республики в частности является второстепенной задачей. А пока первостепенной задачей стало проведение форумов. Тут - форум, там - съезд, недалеко - совещание. В разговорах за круглыми столами и церемониальными рукопожатиями реальные проблемы зарубежных дагестанцев остаются незамеченными.

Активность в Дербенте и далеко идущие планы

Известно, что в азербайджанских СМИ и в другой официальной литературе Дербент считается древним азербайджанским городом, который в силу объективных причин оказался за пределами собственных границ. Баку никогда не скрывал, что в Дербенте у него стратегический интерес. Азербайджан активно вмешивается в дела самого южного города России. Вспомнить хотя бы переименование улицы Советская в улицу имени Гейдара Алиева, несмотря на активное сопротивление местных лезгин, не говоря уже об активном участии Баку в подготовке к празднованию 2000-летия Дербента. С точки зрения закона ничего плохого нет в инвестициях Азербайджана в самый древний российский город. Азербайджанцы планируют реконструировать парк, а также улицу имени Гейдара Алиева в Дербенте. Однако у этих инвестиций есть далеко идущие политические задачи.

Баку стремится ориентировать жителей Дербента именно на них, показать, что находящийся под боком Азербайджан гораздо более щедро и эффективно вкладывается в древний город, чем московский хозяин. Это может сработать, учитывая, что более трети населения города являются этническими азербайджанцами. Позволяя Азербайджану вкладываться в Дербент и переименовывая улицу именем Гейдара Алиева, Москва как бы частично признает претензии Азербайджана на Дербент. Кто знает, может и полностью признать, если того потребует международная обстановка. Ведь с этим мы сталкивались не раз. В геополитической игре двух стран обделенными могут оказаться дагестанцы, которые и так оказались разделенными в результате недальновидной политики Кремля.

На протяжении нескольких десятилетий между Дагестаном, крупнейшим регионом российского Северного Кавказа и Азербайджаном, крупнейшим торговым партнером России в Закавказье, держатся холодные, напряженные отношения. Азербайджан давно мог бы стать крупнейшим инвестором в экономику Дагестана, если бы отношения республик хоть немного улучшились. Согшасно распространённому мнению, это было бы полезно и для России, учитывая, что реальная экономика Дагестана слаба, а республика остается крупнейшим получателем средств из федерального бюджета. Но увы: вместо этого на южной границе России сохраняется потенциал конфликта, в который может быть помимо своей воли втянута и вся страна.

Тема азербайджано-дагестанских отношений в очередной раз всплыла 23 июля - после заявления об отставке Курбана Курбанова - главы населенного преимущественно азербайджанцами Дербентского района Дагестана. Ряд экспертов, в том числе Константин Казенин уже озвучили ключевую версию события: назначение нового «ручного» главы района, который будет управлять самым богатым (1) не городским муниципальным образованием республики. (2)

Курбан Курбанов долго поддерживал хорошие отношения с Азербайджаном, представляя 130-тысячную азербайджанскую диаспору Дагестана. Но именно эта роль «друга Баку» была главным обвинением в адрес Курбанова. Учитывая, что официально никаких обвинений в его адрес правоохранительные структуры не озвучили, именно роль «чужака», распоряжающегося самым богатым сельским районом с самой дорогой (не считая городской) землей, могла оказаться для Курбанова роковым обвинением.

Азербайджан - довольно сложный партнер для России. Антироссийская пропаганда остается частью современной политической культуры республики. Но в целом наша страна поддерживает с соседями умеренно-дружеские отношения. Это устраивает далеко не всех, в том числе - в Дагестане. Превалирование националистических настроений является неизменным спутником вульгарно-«рыночной» модели социально-экономического устройства и испытанным средством манипулирования общественными настроениями. И в Дагестане национализм двадцать лет сопровождался в том числе антиазербайджанской риторикой, обусловленной, конечно, целым рядом причин, о которых мы еще скажем.

В свою очередь, ситуация в Азербайджане и вокруг него такова, что эта республика не может позволить себе ухудшение отношений с Россией. В политической сфере Азербайджан живет в состоянии «замороженной войны» и логика его осторожных действий определяется ожиданием возобновления конфликта. К тому же интерес Запада к Азербайджану уменьшился, когда стали видны умеренные запасы его энергоносителей и, наоборот, довольно высокие претензии. К тому же миллионы азербайджанцев работают в России и об их судьбе официальный Баку не может не помнить. Поэтому страна пытается выстраивать некоторый баланс в отношениях с Россией и с Западом.

Возможно, отчасти и поэтому Азербайджан предпочитает «не замечать» сложностей в отношениях с Дагестаном. Например, десятилетиями Азербайджан предпочитал не видеть явно несправедливое отношение к своим трудовым мигрантам и к автотранспорту, следующим транзитом через территорию Дагестана. Не замечал поборы, сопровождавшие ведение бизнеса. Например, в 1990-е годы контроль за «Золотым мостом» - погранпереходом, в Дагестане считался самым выгодным «бизнесом».

Вот одна реальная история, показывающая разницу в ментальности двух соседних народов. Год назад в поезде, едущем из Махачкалы в Москву, я познакомился с семьей из Азербайджана, которая ехала транзитом куда-то на российские «севера». Глава семьи - обычный рабочий, однако неплохо зарабатывающий где-то в нефтегазоносных российских регионах. В Азербайджане был в гостях у родственников. Приехал туда на шикарном джипе, только-только купленном. Но на обратном пути попал в ДТП в районе Махачкалы. Как у нас бывает, первыми на месте аварии появились не работники ГИБДД, а местные дельцы, зарабатывающие как раз на участниках таких аварий на международной трассе. Мой новый знакомый представлял идеальную кандидатуру для давления - родственников в Дагестане нет, денег больших нет, рядом - семья с маленькими детьми, а на «северах» - возможность потерять работу в случае неявки с отпуска. В итоге от его джипа, заработанного несколькими годами труда в непростых условиях, остались что-то около 300 тысяч рублей, основная часть из которых, видимо, ушла на путешествие семьи на поездах.

Азербайджан многого «не замечал», но и обид не забывал: хоть выражал готовность инвестировать средства в Дагестан, но ощутимых инвестиций не было.

В Дагестане противоречивое отношение к соседней республике имеет давнюю историю. Это своеобразный «букет», в который вплетается большое число самых разных факторов. На бытовом уровне в Дагестане азербайджанцев называли «персами», подчеркивая совершенно другую ментальность соседнего народа. Кое-что внесла в эти непростые отношения и советская история. Тогда между республиками шла незримая конкуренция. В Дагестане ревностно относились к большим преимуществам, которыми соседний Азербайджан обладал как союзная республика в сравнении с «автономным» Дагестаном.

В последние годы к проблемам во взаимоотношениях стало примешиваться растущее по всему миру шито-суннитское напряжение.

Еще один раздражитель в том, что два лезгинских села (лезгины - один из дагестанских народов) после распада СССР остались на территории Азербайджана. Это дает основание активистам лезгинского национального движения говорить о разделённом народе, требуя от федерального Центра активно вмешаться и решить проблему. Чем может такое «решение» закончиться, мы видим на примере нынешней ситуации на Украине. Россия пока не может решать проблему гораздо в большей степени разделенного народа - русского, когда десятки миллионов русских живут за границами нынешней России.

Но при всех противоречиях Дагестан нуждается не просто в добрососедских отношениях с Азербайджаном, но и в том числе, по мнению некоторых авторов, в его инвестициях. Особенно сегодня, когда экономика России начала под давлением санкций может начать несколько «проседать». До сих пор в России, в том числе в Дагестане, средний уровень жизни был несколько выше, чем в Азербайджане. Вместе с тем, Дагестану остро необходимы инвестиции в реальную экономику. Относительно высокий уровень жизни в республике поддерживается только за счет более высоких стандартов потребления, что может выйти боком при малейших колебаниях курсы национальной валюты. Так, весной рост курса доллара на фоне первых санкций уронил уровень жизни в России почти на 20 %. А санкции только нарастают, и войне в Украине конца-краю еще не видно.

Пока Азербайджан располагает немалыми государственными средствами, которые можно направить на реализацию инвестиционных проектов. Эти деньги вполне пригодились бы Дагестану для реформирования экономики, в том числе - создания работающего реального сектора.

Если России не нужна война на южных границах - пора обратить внимание на дагестано-азербайджанские отношения

Основная проблема по северную сторону границы, которая стоит на пути углубления взаимодействия Азербайджана и Дагестана - всепроникающая власть местных полукриминальных кланов. Так уж сложилось, что не государственная польза, а корыстные интересы одного человека или группы лиц стали определяющим фактором и в международных делах. А чужая корысть - плохой советчик. Среди кланов нет «своих» и «чужих», «хороших» и «плохих», и все они могут быть опасны, если это принесет им пользу. Российское государство пока реально имеет мало влияния, и порой «национальные интересы России» в действиях конкретных должностных лиц часто остаются не более чем словами.

Сотрудник ДНЦ РАН приукрасил историческое прошлое отдельного народа

В конце прошлого месяца в «Дагестанской Правде» вышла очередная публикация, посвященная народам Дагестана: «Азербайджанцы в дагестанском историческом процессе» . Несмотря на то, что ее автор Магомед-Расул Ибрагимов является ведущим научным сотрудником института истории, археологии и этнографии ДНЦ РАН, в статье немало сомнительного материала и откровенных несуразностей.

Занижено или завышено?

Примечательно желание автора статьи завысить численность азербайджанцев за счет трудовых мигрантов из АР. По его мнению, «реальное число азербайджанцев в Дагестане на несколько десятков тысяч больше» официальных данных переписи. Но из каких источников он взял такую ощутимую цифру и почему всех выходцев из АР Ибрагимов называет именно азербайджанцами, он не раскрывает.

На самом деле, численность населения Дагестана является завышенной, так как многие уроженцы этой республики (в том числе и азербайджанской национальности) сами массово уезжают в целях заработка в крупные города и «сырьевые регионы» России, в которых уровень дохода является привлекательным для них. А трудовые мигранты в самом Дагестане представлены в первую очередь гражданами среднеазиатских государств (в основном из Узбекистана), а также Вьетнама, но и их число невелико.

Зато среди граждан АР, переселившихся в силу разных причин в Дагестан, большинство все-таки составляют лезгины, которые в основном уже сменили прежнее гражданство на российское.

Но есть важные нюансы, которые академическая наука пока учитывает слабо, а именно манипуляции с данными переписей. Как мы уже , жонглирование с цифрами последней переписи населения привело к занижению численности лезгин и табасаран и завышению численности азербайджанцев в Дагестане. Но это лишь верхушка айсберга. Подлинный масштаб махинаций можно увидеть, ознакомившись со статьей Амиля Саркарова «Подсчитали и просчитались – 2» в газете «Настоящее время» №25 от 29 июня 2012 г. Согласно ей, численность азербайджанцев в Дербентском районе завышена более чем в полтора раза и должна составлять 36-37% вместо 58% (то есть на 20 с лишним тысяч меньше). В меньшей степени это затронуло также город Дербент.

Таким образом, реальное число азербайджанцев (точнее тех, кого к ним относят) должно быть на несколько десятков тысяч меньше, а не больше. Но статистическая часть публикации Ибрагимова на фоне других его рассуждений выглядит не столь значимой.

Опять албанцы и Сасаниды!

К большому сожалению, в своей статье Ибрагимов позволил совершенно антинаучные опусы, более того, статью напечатали в государственном СМИ, коей является газета «Дагестанская Правда».

Особенно это касается следующих строк: «Дагестанские азербайджанцы имеют давние традиции письменности. Предки их, видимо, пользовались клинописью, в первые века нашей эры – албанской и сасанидской графикой». По сути, он нынешнее тюркоязычное азербайджанское население Дагестана совершенно голословно возвел к албанцам и персам. Это все равно, что возвести хаттов, лидийцев, троянцев, греков и другие общности, проживавшие на территории современной Турции и их наследие к нынешним туркам.

То, что в той или иной степени албанское и иранское население участвовало в формировании нынешних дагестанских азербайджанцев (о чем он также упоминает), вовсе не означает, что они могут претендовать на их культурно-языковое наследие. Тем более, сохранились продолжатели данных культурно-языковых традиций: лезгинские народы и таты. Но явно искусственные и давно избитые попытки усидеть сразу на нескольких стульях, то есть объявить азербайджанцев одновременно наследниками и иранских, и кавказских, и тюркских (причем совершенно разных и несвязанных друг с другом) политических образований уже давно выглядят несуразными.

Но Ибрагимов на этом не останавливается. В своей статье он перечисляет археологические и культурно-исторические объекты начиная с каменных орудий ашельской эпохи! Сразу вспоминается история с азыхантропом (отнесенного учеными к пренеандертальцам, т.е. предкам неандертальцев, не являющихся прямыми предками современных людей, но, правда, скрещивавшихся с ними), которого в Азербайджанской Республике превратили в предка азербайджанцев, а в учебники попала фраза «древние азербайджанцы начали пользоваться огнем много миллионов лет назад» .

Где хобот и где хвост?

Парадоксальным является то, что Ибрагимов все-таки упоминает и об ассимиляционных процессах, выделив их в отдельный раздел. В нем он описывает переход татов, населяющих окрестные с Дербентом села, на тюркский (азербайджанский) язык. Помимо прочего упоминает селение Ерси, связывая его с арабскими колонистами, при этом игнорируя исследования . А известный кавказовед, исследуя Ерси и другие окрестные селения в начале 30-х годов прошлого века, обнаружил табасаранскую топонимику, что говорит об их происхождении.

Как бы то ни было, Ибрагимов отметил, что более масштабные процессы тюркизации, охватившие жителей татоязычных и арабоязычных, частично табасаранских селений, находящихся вблизи Дербента, происходили в конце XIX– начале XX вв.

При этом завершение формирование азербайджанской народности он почему-то относит к 11-12 векам в связи с новой волной вторжений тюркоязычных народов (а именно, огузов) в Дагестан, явно перепутав начало и конец. Но если принять эту версию, то «народность» сформировалась, не успев появиться на новой территории, и пришлые кочевники тем более не могут иметь отношение к наследию местных народов, с которыми они стали позднее частично смешиваться и ассимилировать их.

Как мы знаем, тюркский компонент в равнинной части Юждага после нашествия тюрок-сельджуков постепенно усиливался, особенно во времена татаро-монгольского нашествия и последующих войн между Золотой Ордой и Хулагуидами, а также при вторжении армии Тимура. Но о резком усилении тюркского компонента в Юждаге можно говорить, лишь начиная с 16 века, когда Сефевиды стали массово переселять тюркоязычные группы из Азербайджана (исторического, то есть нынешнего «Иранского»).

Еще один казус. Рассказывая о позднейших событиях, связанных с терекеменцами, он не пишет об их появлении на нынешней территории лишь в конце 16 века, несмотря на то, что это известный факт. Что неудивительно, так как это еще больше разрушает и без того противоречивую картину этногенеза азербайджанского населения Дагестана (и в целом азербайджанцев). О том, что данный вопрос до сих пор отражает неустойчивость самосознания тех, кого относят к дагестанским азербайджанцам, мы писали в статье .

Средневековый азербайджанский

Еще одну откровенную нелепость Ибрагимов выдал, написав, что «азербайджанский язык продолжительное время, начиная со Средневековья вплоть до второй половины XX в., был и остается (сейчас - в гораздо меньших масштабах) языком межэтнического общения народов Южного Дагестана».

Очень странно, что сказав о времени появления тюрок-огузов на Кавказе, Ибрагимов в тоже время его возводит к началу Средневековья, промахнувшись по крайне мере на 6 столетий!

Вот это ведущий специалист ДНЦ РАН! Но с чего он взял, что азербайджанский (точнее огузский) язык уже в 11-12 веке стал играть такую роль?! А как же арабский и персидский? Не говоря о лезгинском языке, который и в советское и постсоветское время старательно избегали рассматривать в качестве «лингва франка» (см. подробнее: Лезгинский как и Лезгинский как ).

В сухом остатке

Безусловно, азербайджанский язык был, отчасти, языком межэтнического общения в Южном Дагестане. Но, во-первых, он им стал довольно поздно и функционировал в целом в узких временных рамках. Во-вторых, он не единственный исполнял такую роль, особенно как язык письменности. В-третьих, он не охватывал всю территорию Южного Дагестана, во многих районах которого господствовал лезгинский язык, особенно в сношениях агулов и южных табасаран с лезгинами. А в настоящее время он уже не играет такой роли, так что если и говорить о «гораздо меньших масштабах», то правильнее сразу назвать их локальными (например, в магалах Дербента и некоторых селениях).

Нынешние азербайджанцы, конечно, являются частью современного дагестанского «этноландшафта». Но искусственное удревнение времени появления носителей огузских языков, сложения азербайджанского народа, как отдельной общности, а также попытки переписать дотюркское, а точнее доогузское наследие Южного Дагестана носят явный деструктивный характер и создают предпосылки для возникновения межнациональной напряженности.

Очень неприятно, что «Дагестанская Правда» стала одной из площадок для подобного мифотворчества. Еще большее недоумение вызывает то, что подобные сомнительные с научной точки зрения материалы выходят из-под пера сотрудника академического института, в то время как именно академическая наука должна быть образцом исторической правды. Более того, представляется, что сотрудники ДНЦ РАН должны бороться с этно-историческими мифами, как это было , а не заниматься их конструированием.

Иера Рамазанова

Корреспондентский корпус ФЛНКА

Ибрагимов Магомед-Расул, Россия, Дагестан

Азербайджанцы Дагестана (самоназвание – азербайджанлылар) вплоть до конца 1930-х годов в исторической литературе и документах назывались закавказскими, или азербайджанскими татарами и тюрками) – этническая группа, т.е. часть азербайджанского этноса, образующего основное население Азербайджана и Северо-Западного Ирана. Соседние народы – лезгины, табасараны, кумыки и даргинцы называют их тюрками, каджарами, реже – персами.

Дагестанские азербайджанцы расселены в приморской и предгорной частях Южного Дагестана, в основном в г. Дербенте и близлежащих к нему районах. Азербайджанцев, живущих в Республике Дагестан, насчитывается 131 тыс. (2010 г., перепись), что составляет 4,5% населения области, или 2,1% всех азербайджанцев РФ. Около половины их проживает в сельской местности – в Дербентском (55,7% населения района), Табасаранском (18%), а также в Рутульском (4%), Магарамкентском (2,8%) и Кизлярском (2,6%) районах. Азербайджанцы-горожане сосредоточены в Дербенте и Дагестанских Огнях, в которых составляют около трети населения в каждом. Часть их проживает также в Махачкале, Кизляре, Хасавюрте, Буйнакске, поселках городского типа Мамедкала (22,4%), Белиджи (7,3%) и др.

В отрыве от основной территории расселения находятся азербайджанские селения Нижний Катрух Рутульского р-на, Болышебредихинский и Персидский Кизлярского р-на. В составе азербайджанцев Дагестана выделяется особая субэтническая группа терекемейцев (самоназвание – тэрэкэмэлер), которая вплоть до начала XX в. считалась отдельным этносом, а ныне она консолидируется с собственно азербайджанцами, сохраняя при этом свои этнические самосознание и самоназвание. Терекемейцы расселены компактно в 10 селениях, расположенных в северной части Дербентского р-на. Соседи – собственно азербайджанцы, кумыки и даргинцы называют их соответственно тэрэкэмэлер, тэркемелер, таркама; у северных кумыков, части даргинцев, аварцев и лакцев они известны под этнонимом падар.

Дагестанские азербайджанцы граничат на севере по р. Артозень (Башлычай) с кумыками, на западе по предгорьям с кайтагцами (даргинцами) и табасаранами, на юге по р. Самур с лезгинами. На востоке естественной границей их этнической территории служит Каспийское море. Азербайджанцы расселены в двух природно-климатических зонах: в южной части приморской равнины (Дербентский р-н) и предгорьях Южного Дагестана (Табасаранский р-н); лишь одно село (Нижний Катрух Рутульского р-на) расположено в высокогорной зоне. По этнической территории азербайджанцев протекают реки Уллучай, Дарвагчай, Камышчай, Рубас, Гюльгерычай в их нижних течениях.

Климат в целом здесь умеренно теплый, мягкий, отличающийся засушливым и жарким летом, дождливой осенью и сравнительно мягкой зимой. Абсолютные максимумы температуры воздуха составляют соответственно +38° и -21°. Среднее количество осадков достигает около400 ммв год. Почвы здесь светло-каштановые, тяжелосуглинистые, глинистые и солончаки (равнина), и каштановые, темно-каштановые, горно-степные, горно-лесные и луговые (предгорья). На равнине произрастает солончаковая и полынно-типчаковоковыльная растительность, в предгорной зоне – разнотравно-типчаково-ковыльные и бородачевые в сочетании с тимьянниками и трагантниками. На этнической территории дагестанских азербайджанцев до недавнего времени имелись довольно значительные лесные массивы, в том числе Уллумеше («Большой лес»).

Из полезных ископаемых здесь имеются газ, нефть, соль; из строительных материалов – известняк, песок, а также месторождение фосфоритов и селитры (с. Марага).

Находясь на территории, через которую проходил не только Великий шелковый путь, но и многочисленные военные походы, совершаемые из Передней Азии в Восточную Европу и обратно, азербайджанцы ощутили все блага богатой торговли и цивилизованной жизни и в то же время испытали на себе все ужасы и тяготы жестоких войн и опустошительных разорений.

Дагестанские Азербайджанцы представители каспийского типа большой европеоидной расы с небольшой примесью элементов кавкасионского типа, т.е. антропологический состав их свидетельствует о смешении каспийского и кавкасионского типов южной европеоидной расы.

Азербайджанцы Дагестана говорят на дербентском и терекемейском диалектах азербайджанского языка юго-западной (огузской) подгруппы тюркской группы алтайской языковой семьи. Вместе с тем дербентский диалект (жителей г. Дербента) и говор (сельских азербайджанцев южной части Дербентского и Табасаранского районов) и особенно терекемейский диалект (близкий к кубинскому и шемахинскому диалектам азербайджанского языка) испытали в большой степени влияние кумыкского, татского и иранского языков. Большинство азербайджанцев (72,2%) свободно владеют русским языком.

Дагестанские азербайджанцы имеют давние традиции письменности; предки их, видимо, пользовались клинописью, в первые века нашей эры — албанской и сасанидской графикой, а затем, после арабских завоеваний, — арабской графикой (аджам) вплоть до 1929 г., когда последняя была заменена латинским алфавитом. С1938 г. азербайджанская письменность была переведена на реформированную русскую графическую основу.

Почти во всех районах расселения азербайджанцев Дагестана имеются общеобразовательные школы, в которых преподается родной язык. Азербайджанский язык в Дагестане имеет статус языка обучения: на нем ведется обучение по всем предметам в начальных классах шести школ Табасаранского и трех школах Дербентского районов. В начальных классах этих национальных школ параллельно с родным языком изучается (с большим количеством часов) и русский язык как учебный предмет. Начиная с пятого класса все обучение идет на русском языке, а азербайджанский язык изучается как учебный предмет. Азербайджанский язык как учебный предмет преподается в 71 школе, в том числе в 35 школах Дербентского района, в 18 школах г. Дербента и 9 школах г. Дагестанские Огни. Обучением на азербайджанском языке и изучением его в Дагестане в 2000/2001 учебном году охвачено, по данным Министерства образования Республики Дагестан, 18 624 учащихся. Создана система подготовки и повышения квалификации учителей родного языка и литературы. В Дербентском высшем педагогическом колледже обучаются 139 студентов, 40 человек его уже закончили. Подготовка и повышение квалификации кадров проводится и в вузах Азербайджана, где обучаются 120 студентов. На азербайджанском литературном языке издаются художественная, научная и общественно-политическая литература, газета «Дербент». С1978 г. на республиканском радио функционирует отдельная редакция вещания на азербайджанском языке (по 30 минут ежедневно), а с1986 г. транслируются пере- дачи Азербайджанского телевидения (в объеме 6340 час. в году).

На территории расселения азербайджанцев Дагестана имеются археологические и архитектурные памятники: каменные орудия труда ашельской эпохи, остатки жилищ и поселения эпохи энеолита, бронзы и раннего железа, памятники куро-араксской и каякентско-хорочоевской культур, древнейший градостроительный комплекс на Кавказе – Дербент с его уникальными стенами, цитаделью (Нарын-кала), мечетями (Джума-мечеть), банями и кладбищами, а также Дагбары и др.

В формировании дагестанских азербайджанцев принимало участие древнее коренное население Кавказской Албании (каспии, касситы, албаны, маскуты и пр.), смешавшееся с вторгавшимися сюда в I тыс. до н.э. ирано- и тюркоязычными племенами (киммерийцы, скифы, сарматы, гунны, болгары, хазары, печенеги), а также иранскими и арабскими колонистами. Последовавшая в XI–ХIII вв. новая волна вторжений тюркоязычных народов (особенно огузов-сельджуков и отчасти кыпчаков) привела к завершению формирования азербайджанской народности, которое выразилось в смене коренных языков населения тюркским разговорным языком. Миграционные и цивилизационные катаклизмы предки азербайджанцев испытывали и в ХIII–ХIV вв. Этническую основу дагестанских азербайджанцев усиливали неоднократные в ХV–ХVIII столетиях вторжения и переселения выходцев из Азербайджана, в основном из Кубы и Ширвана.

В первой половине XV в. в Дагестан вторгаются племена огузо-туркменского происхождения каракоюнлу («чернобаранные»), с которыми исследователи связывают этноним тэрэкэмэ и формирование терекемейцев в отдельную этническую группу в Ширване. В конце XVI в., после организованного Кайтагским уцмием систематического переселения части этих кочевых племен из Кубы и Ширвана, предки нынешних терекемейцев обрели вторую родину в Дагестане. Топонимические материалы и исследование С.Ш. Гаджиевой свидетельствуют, что в формировании дагестанских терекемейцев участвовали не только тюркоязычные (тэрэкэмэ, падар, карадаглы, кайы и др.), но и ираноязычные (татляр) племена, а также представители соседних народов, с которыми терекемейцы имели тесные этнокультурные связи.

Дальнейшему росту численности азербайджанского населения Дагестана способствовала переселенческая политика иранских правителей, проводимая с начала XVI в. в целях упрочнения своей власти в крае: шах Исмаил после захвата Дербента в1510 г. переселил сюда 500 семей из Тебриза (из племен румлу и караманлы), а затем – часть племени баят, шах Тахмасп I в1540 г. – еще 400 семей племени гурчиан (курчи), шах Аббас I в1579 г., выселив суннитов из Дербента, поставил здесь сильный гарнизон кизилбашей, а также переселил 400 семей полукочевых племен баят и устаджлу. Эту политику продолжали иранские правители XVII–ХVIII вв. Сефи I, Аббас II, Надир-шах, которые осуществили военную колонизацию равнинной части Южного Дагестана. По свидетельству А. Олеария (1638 г.), в Дербенте находилось 500 воинов из тюркских племен айрумлу и койдурша, имелись гарнизоны в других местностях; Надир-шах в1741 г. поселил в Дербенте несколько сот семей азербайджанского племени микри.

Значительную роль в истории сложения азербайджанцев Дагестана играли ассимиляционные процессы, которыми была охвачена часть терекемейцев. Так, в первой половине XVIII в. около 300 семей бежали от феодальных притеснений кайтагского уцмия Амиргамзы во владения кумыкских (эндиреевских и костековских) князей. Эти терекемейцы обосновались в аулах Темираул, Чонтаул, частично в Костеке, Аксае и к концу XIX в. влились в состав кумыкского этноса. Терекемейцами по происхождению считается также большая часть жителей ныне кумыкских сел Каякент, Усемикент, Тумеллер, Янгикент, при этом более 70% жителей сел. Янгикент еще в середине XIX в. были горскими евреями, хотя говорили на азербайджанском языке, а часть жителей сел. Каякент – татами, но уже говорили по-кумыкски.

Однако более масштабны процессы тюркизации, которыми были охвачены в конце XIX – начале XX в. жители татоязычных и арабо-язычных, частично табасаранских селений, находящихся вблизи Дербента. Так еще в1873 г. генерал А.В. Комаров отмечал, что «в последние годы татский язык в этих селениях (Джалган, Митаги, Кемах, Зидьян, Бильгади, Гимейды и Рукель. — М.-Р.И.) начал заменяться тюрко-азербайджанским; теперь им говорят только старики и женщины». Вытеснение татского языка азербайджанским усилилось в начале XX в. с ростом межэтнического общения, а позднее – преподаванием в школе азербайджанского языка как родного. Ныне татский язык сохранился лишь у жителей старшего и среднего поколений селений Верхний Джалган и Верхний Митаги. Аналогичные процессы тюркизации фиксируются у жителей селений Арабляр, Дарваг, Ерси, Кемах и Гимейди, происхождение которых связывается с арабскими колонистами VIII в. Жители этих селений (кроме сел. Арабляр, название которого означает дословно «арабы») при переписи населения1897 г. указали, что они – арабы, хотя дарвагцы говорили по-азербайджански, а кемахцы и гимейдинцы по-татски. Здесь следует сказать и о потомках 24 тыс. арабов, поселенных наместником халифа Масламой в732 г. в г. Дербенте, тюркизация которых завершилась к началу XVI в. (если не ранее). Число азербайджанцев увеличилось также за счет перехода персов на азербайджанский язык и последующей сменой их этнического самосознания (а может быть, только самоназвания); наиболее активно эти процессы происходили с начала XX в. с персами, жившими в Дербенте, Темир-Хан-Шуре, Порт-Петровске, Кизляре, а также в сел. Персидское Кизлярского уезда (района).

Предки дагестанских азербайджанцев входили в состав древней Кавказской Албании, а в средневековый период на территории их расселения существовали государства Маскут, Гуния (Страна Хонов), Дербент (с IX в. – Дербентский эмират, с XVIII в. – ханство). Табасаранское кадийство, Ширван и др.

Дербентское ханство, границами которого на севере была р. Дарваг, на юге — р. Самур, на западе – отрог Табасаранского хребта, на востоке – Каспий, занимало южную часть Прикаспийской низменности. С1806 г. ханство находится в составе России. После присоединения к России социально-экономические отношения в Дербентском ханстве стали меняться: жители Дербента и округи освобождаются от таможенных пошлин, увеличиваются товаропотоки из России и т.д.

Изменения произошли и в политико-административном устройстве: Дербентское ханство было упразднено, а управление им передано тарковскому шамхалу Мехти. С1813 г. в Дербенте было учреждено Главное управление Дербентскими и Кубинскими провинциями (т.е. нынешними территориями Республики Дагестан и Азербайджанской Республики). Дагестанские азербайджанцы вошли в состав Дербентского уезда, а с образованием Дагестанской области в1860 г. – в Дербентское градоначальство, Улусский магал, Нижне-Кайтагское и Северо-Табасаранское наибства (позднее – участки) Кайтаго-Табасаранского округа области; после образования ДАССР и административно-территориальной реформы в крае в1929 г. они входят в состав Дербентского и Табасаранского районов Дагестанской АССР, с 1991 г. – Республики Дагестан.

Азербайджанцы, как и другие народы Дагестана, отличаются довольно высокими темпами естественного прироста. Так, их численность выросла с 19 тыс. в1866 г. до 131 тыс. человек в2010 г., т.е. почти в 7 раз, в то время как все население края за тот же период увеличилось в 5 раз. Это результат традиционно высокой рождаемости, сохранению которой способствовали ранние браки, одобрение многодетности, осуждение разводов, бездетности и применения контрацепции. В прошлом относительно высока была смертность, особенно детская, из-за распространения инфекционных заболеваний, эпидемий. Средняя численность семьи у азербайджанцев составляла около пяти человек. В настоящее время у них один из самых высоких коэффициентов естественного прироста – 17,4‰, что обусловлено сохранением относительно высокой рождаемости (23,5‰) и низкой смертностью (5,8‰) населения. Они имеют благоприятную половозрастную структуру населения: 51% составляют женщины, 49% – мужчины; удельный вес детей и подростков – 38,8%, населения в трудоспособном возрасте – 51,8% и населения старше трудоспособного возраста – 9,4%. Азербайджанцы отличаются также относительно высокой долей лиц, состоящих в браке (72,2%).

Ведущим занятием азербайджанцев было земледелие, носившее многоотраслевой характер, при этом особое место занимало производство зерновых культур (в основном пшеницы). Практиковались двух-, трех- и многопольные системы с выделением немалой части надела под осенний или весенний пар. Широкое развитие получило искусственное орошение, в том числе рисовые чеки (дэгъа). Существовала строгая система распределения воды по селениям через ирригационные устройства (арх баши, бенд). Земельный фонд делился на пашни, сенокосы, пастбища и лес. Народные приемы селекции позволили выработать самые лучшие сорта пшеницы и риса в Дагестане – «сары-бугда» («истамбул-бугда», или «арнаутка»), «аг-бугда», «наргыз-аба», «дугьи» и др. Высокой урожайностью славилась пшеница «тэрэкэмэ бугда» (терекемейская пшеница). Среди главных занятий азербайджанцев следует назвать выращивание шафрана и рукоделие разных родов.

Азербайджанцы успешно возделывали огородно-бахчевые культуры: арбузы, дыни, чеснок, лук, перец, фасоль и др.; они выращивали сливы, персики, абрикосы, миндаль, алычу, груши, яблоки, айву, инжир, гранаты, тут, грецкий орех, каштаны и др. Большое развитие получило виноградарство и виноделие. Из технических культур азербайджанцы возделывали хлопок и особенно марену, из которой получали красители для шелка, шерсти, хлопчатобумажной пряжи и других изделий; мареноводство, а также шелководство здесь были древними занятиями, игравшими заметную роль в местной и даже международной торговле. В 40–70-е гг. XIX в. производство марены получило огромное развитие в связи с потребностями русской текстильной промышленности, но с изобретением синтетического красителя ализарина пришло в упадок.

Другой важнейшей отраслью хозяйственной деятельности азербайджанцев было скотоводство в основном мясомолочного направления. В крестьянском хозяйстве большое значение имело разведение крупного рогатого скота, особенно буйволов, используемых для тягловой силы. Коневодство играло второстепенную роль; лошадей использовали для верховой езды, а также при обмолоте зерновых. У дагестанских азербайджанцев крупный рогатый скот почти круглый год был на выгонах, а в холодное зимнее время находился на стойловом содержании, овец и коз насчитывалось относительно мало.

Существенное значение в хозяйстве имело птицеводство. Широко развито было пчеловодство. Некоторое распространение получила охота на диких уток, гусей, а также на зверей. Большое значение в экономической жизни части азербайджанцев (терекемейцев) имели добыча и продажа соли и нефти главным образом горцам.

У дагестанских азербайджанцев в силу их специализации на производстве зерна ремесло, в частности ковроткачество, получило развитие лишь у жителей селений, находящихся в непосредственной близости к табасаранским и татским селениям. Домашние промыслы в той или иной степени были развиты почти у всех азербайджанцев: обработка дерева, железа и изготовление сельскохозяйственного инвентаря, обработка шерсти, кожи и особенно шелка, вязание носков (джорабы), переметных сумок (гаш хэйбэ) и др. В свободное от полевых работ время часть азербайджанцев занималась извозом. Основным транспортным средством служила большая двухколесная арба с парой буйволов; зимой использовались также сани и волокуши, а для верховой езды — лошадь.

Расселение азербайджанцев в районах контактной зоны – Приморской равнине и прилегающих к ней предгорьях – объективно обусловили значительную роль торговли, которая получила новый импульс после строительства здесь железной дороги в конце XIX в. Особенно преуспели в торговле дербентцы – главным образом хорошо образованные и занимающиеся коммерцией с древних времен.

Азербайджанцы Дербента и его округи еще с раннего средневековья оказались вовлечены в феодальные отношения. Часть азербайджанцев находилась в зависимом положении от феодалов (эмира, уцмия, беков) Дербента, Кайтага и Табасарана (раятские села), а другая часть была более свободной и занимала промежуточное положение между раятами и узденями. Почти вся земля находилась в собственности феодалов, исключение составляли лишь небольшие мюльки и вакуфы, которые принадлежали соответственно отдельным семьям и мечетям. Селения управлялись беками. Привилегированный слой составляли представители сельской администрации и верхушка духовенства, а также купечество. Общественное управление и суд основывались на обычном праве (адатах) и шариатских нормах. Сельская община и входящие в нее тухумы регулировали всю производственную и общественно-политическую жизнь селения, распоряжаясь переделом общесельских пахотных, сенокосных, пастбищных и лесных участков и ирригационной системой.

Ведущим типом семьи у азербайджанцев была моногамная малая двухпоколенная семья, хотя почти везде вплоть до середины XX в. сохранялись неразделенные семьи. Глава семьи – старший из мужчин – пользовался большим авторитетом. Существовало строгое половое и возрастное разделение труда. Серьезное значение придавалось физическому, трудовому и нравственному воспитанию детей и подростков, которых приучали уважать старших и друг друга, быть вежливыми и отзывчивыми.

Приветливое и доброжелательное отношение к людям – характерная черта азербайджанцев. Об этом свидетельствуют и такие институты традиционного общественного быта, как гостеприимство и куначество. В общественном быту сохранялись также обычаи взаимопомощи, кровной мести и др. Большое влияние на семейный быт оказал шариат, регулировавший семейно-брачные отношения. Браки заключались с 15-18-летнего возраста; при выборе жениха и невесты их родителями предпочтение отдавалось двоюродным, троюродным братьям и сестрам или другим членам тухума. После сватовства, обручения и выплаты калыма (скотом и деньгами) сторона жениха платила также «сют пули», «капы пули», «ел пули» (соответственно молочные, таможенные и дорожные деньги). Свадьбу играли один-два дня, начинали обычно в четверг и отмечали торжественно всем селением; свадьба у дербентцев состояла из свадьбы невесты, на которой присутствовали только женщины с обеих сторон, и свадьбы жениха, проводимой через неделю или месяц, где участвуют только мужчины; подают еду на стол и обслуживают тоже мужчины.

Накануне свадьбы происходил обряд «хина геже» («ночь хны»): в доме невесты собирались близкие родственницы и подруги, которые купали ее, готовили к свадьбе, используя хну для окраски волос, а также ногтей рук и ног. Этот вечер и ночь они проводили в веселье, танцевали, шутили.

На следующий день во время свадьбы в доме у невесты на торжестве присутствовали только женщины. Невеста сидела с открытым лицом в окружении подруг и близких родственниц. Все веселись, танцевали, образуя круг; танцующим давали деньги (шабаш), которые затем передавали музыкантам. Танцы сопровождались угощениями, теплым общением с родственниками, сельчанами и знакомыми.

Свадьба жениха проходила в его доме очень торжественно. В конце свадьбы ночью невесту забирали в дом жениха. Утром от нее приходили родственницы с пловом, приготовленным на молоке со сладкой приправой, а также курицей или индюшкой, фаршированной орехами и сухофруктами. В течение недели молодую никто не должен видеть, кроме мужа и его сестры. Через неделю совершали торжественный обряд «уз ачан» («открывать лицо»): накрывались столы и невестку церемонно выводили к гостям – женщинам и членам семьи мужа, которые дарили ей дорогие подарки, свекр, например, дарил золото. Невестка обязана выполнять все работы по дому, кроме приготовления пищи, которую готовит свекровь.

Обычаи избегания и семейных запретов соблюдались два-три месяца. Рождение ребенка, особенно мальчика, многодетность приветствовались и считались показателем счастливой жизни. Обряд наречения имени отмечался следующим образом. Через 40 дней после рождения ребенка женщина, умеющая читать Коран, зачитывала определенные суры (къуран тапширан) и трижды в ухо ребенка выкрикивала его имя в присутствии родственниц и подруг. Такое собрание называется «йыгъва». Эти женщины приносили в подарок печенья из миндаля (пахлава, шэкэр-бура), мясные пирожки (кутабы) и другие сладости. Женщин, пришедших в гости, невестка вначале угощала кашей, приготовленной из жареной муки (гоймак), а затем подавали плов и другие кушанья.

Специфический обычай дербентских азербайджанцев – обычай, по которому в случае исполнения желаний (чтобы не болел и т.п.) ребенку ко дню Ашура (день траура по имаму Хусейну, погибшему в сражении при Кербеле 10 октября680 г.) в знак шиитского траура шили одежду черного цвета.

Похоронные обряды их почти не отличались от обрядов других народов, исповедующих ислам. У дербентских азербайджанцев на соболезнование в дом к умершему женщины приходили с утра до обеда, а мужчины – с обеда до вечера Последние ходят на кладбище в течение 40 дней после полуденного намаза Пришедших на соболезнование кормили перед полуденным намазом на скатерти (суфра) на полу; накрывается суфра отдельно для мужчин и для женщин. В течение семи дней приходила женщина, исполняющая роль муллы, которая читала суры из Корана и мерзия (марсия) (выдержки из истории гибели имама Хусейна и его приближенных) отдельно для женщин.

В общественной жизни яркими событиями являлись религиозные и календарные праздники: Новруз байрам, Ураза байрам, Курбан байрам, обряды вызывания дождя, солнца и др. При этом мусульманская обрядность тесно была переплетена с домонотеистическими представлениями и обрядами: верили в божества плодородия, воды, солнца, неба (Тенгри, Гуд, Су-Анасы и др.). Шиитская община отмечала также «шахсей-вахсей», или Ашура: на улицах и ныне организовывались процессии-представления, инсценирующие борьбу и гибель имама Хусейна, при этом некоторые участники били себя кулаками, наносили себе удары цепями и кинжалами.

В последние десятилетия у азербайджанцев, как и у других народов бывшего СССР, произошел значительный рост религиозного самосознания. Очень много молодых людей стали верующими, происходит «омолаживание» религии и у азербайджанцев. Подавляющее большинство азербайджанцев — жителей г. Дербента – шииты, а азербайджанцы, живущие в сельской местности (Дербентский и Табасаранский районы) – сунниты. Шиитских мечетей в Дербенте три: Джума. Верхняя мечеть и Кырхляр, а суннитская мечеть – одна (в центре города). Здесь имеются также одна православная церковь и одна синагога.

Характерный тип поселения – селение (кенд), насчитывавшее в начале XX в. в среднем до 400 жителей. Крупными селениями были Марага, Дарваг, Берикей, Великент.

Самое крупное поселение – город Дербент – древний, средневековый. В настоящее время это торгово-экономический центр Северо-восточного Кавказа, оказывающий огромное влияние на судьбы азербайджанцев и всего населения Южного Дагестана.

Азербайджанские поселения, расположенные на склонах гор, имеют кучевую, а в долинах рек – разбросанную планировку. Обязательным условием была близость источника воды, родников; оборонный фактор учитывался лишь в предгорье. Поселения имеют южную или юго-восточную ориентацию и разбиты на кварталы (махьля, магалы), которые, как правило, назывались по имени предка, основавшего его, по роду занятий или по этнической принадлежности жителей.

Жилища (эв) были представлены тремя типами: одно-, полутора- и двухэтажные; последние наиболее распространены, в них жилые комнаты располагались на втором этаже, а хозяйственные – на первом.

Традиционный дом строился из камня или самана (у терекемейцев) на глине, имел плоскую глинобитную крышу, как правило, вытянутую прямоугольную планировку с помещениями, расположенными в ряд. Современные жилища с двух- или четырехскатными крышами, покрытые шифером или кровельным железом, строятся на цементе из пиленого известняка или крупного булыжника, имеют два-три этажа Г- и П-образной планировки, большое число комнат с дощатыми, реже – паркетными (в городе) полами.

Интерьер жилища стал богаче и разнообразнее: наряду с традиционными коврами и паласами, деревянной, медной и керамической посудой, сундуками, почти вытесненными к середине XX в., большое распространение получила стеклянная, фаянсовая и металлическая посуда, столы, стулья, кровати, фабричная мебель, холодильники, теле видеоаппаратура и прочие предметы современного быта.

Традиционная одежда дагестанских азербайджанцев отражает этнокультурные связи с их соплеменниками из Кубы, Ширвана, Баку и с соседями: кумыками, кайтагцами, табасаранами и лезгинами.

Мужскую нательную одежду составляли рубаха туникообразного покроя (кеннег) и штаны; поверх рубахи одевали бешмет, черкеску, бурку (в непогоду) и меховую нагольную шубу (зимой). Головным убором были овчинная папаха и суконный башлык, обувью служили чарыки, сафьяновые сапоги, башмаки, галоши, которые носили с шерстяными или хлопчатобумажными обмотками. Украшением костюма мужчин были пояса и оружие, изготовленные, как правило, в Кубачах: кинжал, реже – пистолет, шашка.

Женская одежда также состояла из нательной (широкая длинная рубаха и штаны) и верхней (длинное распашное платье с откидными рукавами – дон, украшенное галуном, ажурной тесьмой, подвесками). Распространенными головными уборами женщин были повязка – чуткъу, поверх которой надевали будничные или праздничные платки (фте, шал, гюлъмвнди); обувью служили однотонные и орнаментированные шерстяные носки, чувяки из черного или красного сафьяна, на которые надевали кожаные галоши или башмаки, расшитые дербентскими золотошвейками. Специфической чертой одежды азербайджанок являлось женское покрывало, которое закрывало фигуру.

Большим разнообразием отличались женские украшения: серебряные серьги различных форм, кольца, браслеты, шейные и нагрудные ожерелья из ажурных пластинок (бугаз арты), кораллов, мелких монет, янтаря, сердолика, реже – жемчуга, золота, а также серебряные пояса к выходному костюму. Азербайджанские женщины, особенно горожанки, пользовались различными косметическими средствами: румянами (энгилик), белилами (киршан или ова), хной, басмой и др.

Пища азербайджанцев, особенно дербентских, издавна была богатой и разнообразной. Их культура питания оказала значительное влияние на кулинарию дагестанцев. Одно из первых мест занимают хлебопекарные изделия, супы, хинкалы и плов разных видов.

Популярны бозбаш и пити (густые супы), долма (род голубцов в обвертке из виноградных листьев), бадамжан долма (фаршированные баклажаны), а в последние десятилетия – долма из болгарского перца, помидоров.

Азербайджанцы готовят также следующие блюда: дюшпере и курзе (род пельменей с начинками), чуду (род пирогов), говурма, бастырма (мясные блюда), шашлык, люля-кебаб, каши. Готовят несколько видов халвы, пахлавы, мураппа (варений), душабов (сироп), напитков (щербет и др.). Большое место в питании занимают огородно-бахчевые культуры и фрукты.

Дагестанские азербайджанцы обладают богатым культурным наследием, яркими обычаями и традициями, многообразием фольклорных жанров, литературы и музыки, многие элементы которых заимствованы народами Южного Дагестана.

Наиболее популярными произведениями азербайджанцев являются историко-героические эпосы «Деде-Коркуд» и «Кёр-Оглы», лирические дастаны «Асли и Керем», «Шахсенем и Ашиг-Гариб», «Шах-Исмаил» и др.

Широко бытовали сказки (о животных, волшебные и бытовые), легенды (космогонические и др.), загадки, пословицы, поговорки и прочие жанры устного творчества.

Обрядовая поэзия представлена календарными, свадебными, колыбельными песнями, песнями-причитаниями. Популярным жанром народной поэзии были социально-бытовые и любовные баяты.

Огромной любовью пользовались состязания ашугов-певцов, исполнявших на сазе (струнном инструменте) собственные произведения.

Азербайджанские песни и танцы под аккомпанемент барабана и зурны – неотъемлемые элементы многих торжеств, особенно сельских свадеб. Они весьма популярны и у других народов Дагестана, особенно Южного Дагестана.

Большую роль в духовной жизни играл ислам шиитского (горожане Дербента) и суннитского (большая часть сельских азербайджанцев) толков. Основам религии, чтению Корана, азам математики и природоведения учились с детства в примечетных школах – мектебах и медресе.

Широкое распространение получила литература не только на азербайджанском, но и на персидском и арабском языках. Особую роль в этом играл Дербент – крупный центр культуры и просвещения на Кавказе, имеющий арабо-персидские традиции письменности. Начиная с 1830-х годов здесь создаются первые в Дагестане русские образовательные школы; к началу XX в. в Дербенте насчитывалось 10 начальных школ и одно реальное училище с русским языком обучения.

Просветительские традиции были продолжены в 1920-30-е гг. и последующий период (Дагестанский педагогический и сельскохозяйственный техникумы, а ныне в городе около 20 филиалов вузов России и Азербайджана).

Среди известных ученых и просветителей были профессор С.-Петербургского университета М. Казембек родом из Дербента, А. Талыбов из Темир-Хан-Шуры, поэт М. Гумри, композитор А. Зейналлы, философ М. Алекперли и многие другие. Дагестанскими азербайджанцами являются три генерал-майора Вооруженных Сил России – Т.А. Сеидов, М.Д. Насиров, Н. Садыков.

Дагестанским азербайджанцам хорошо знакомы произведения азербайджанских классиков: Хакани, Низами, Физули, Гаджибекова, Рустамова, Ахмедзаде и др., а также местных авторов XVIII–XX вв.: Фетали, Дермирдира Дэрбенди, Кегмишина Фикри, Кызыллале, Ф. Сейида, Михрали, Киласса, Пирали, Халида, М. Юсифли, Н. Агасиева и др.

В советский период истории произошли значительные изменения, которые охватили все сферы жизни и деятельности дагестанских азербайджанцев: экономику, материальную и духовную культуру, семейный и общественный уклад. Хозяйства азербайджанцев специализируются главным образом на развитии виноградарства и овощеводства, торговле, частично на производстве продуктов животноводства и на ковроткачестве. В1935 г. был создан Азербайджанский театр, но к середине 1950-х гг. он перестал существовать; его предстоит возродить. В 1950-1970-е гг. на равнине возникло несколько новых селений азербайджанцев, переселенных из предгорных селений Кемах, Гимейды, Зидьян и других, которые ныне полностью или частично заброшены, земли их переданы другим хозяйствам. Бывшие жители пытаются восстановить свои прежние селения. В постановке этих и прочих вопросов (представительство в республиканских органах управления, проблемы народного образования и культуры и др.) перед официальными органами Республики Дагестан, налаживании контактов с общественностью и руководством Азербайджанской Республики заметную роль играло республиканское азербайджанское общество «Азери».

Михаил Алексеев, Константин Казенин, Мамед Сулейманов

Дагестанские народы Азербайджана. Политика, история, культура

ПРЕДИСЛОВИЕ

ПОЛИТИЧЕСКАЯ СУДЬБА национальных меньшинств складывается в последние десятилетия по-разному. Некоторые из них оказались в центре многосторонних политических конфликтов, в ходе которых названия народов, ранее не известные широкой публике, прочно обосновались на первых полосах ведущих газет мира. Другие, напротив, остались на «периферии» и, кажется, не имеют никаких точек соприкосновения с мировой политикой. Даже малосведущему наблюдателю очевидно, что выбор первой или второй судьбы зависит не только от устремлений самого народа и даже не только от того, в какой мере в действительности соблюдаются его права как нацменьшинства. Едва ли не большую роль играет здесь политическая конъюнктура. А она меняется с течением времени. И те меньшинства, которые сейчас как будто обречены на забвение, завтра могут невольно оказаться в круговороте событий, имеющих первостепенное значение для целых мировых регионов.

После распада СССР в положении меньшинств в новообразованных государствах оказалось довольно много народов. Не стало исключением и Закавказье. Однако здесь на фоне острейших кровавых конфликтов – абхазского, карабахского, юго-осетинского – проблемы азербайджанцев и армян в Грузии, талышей и дагестанцев в Азербайджане оказались в тени. В 1990-е годы, даже если вокруг этих этнических групп возникала напряженность, она, в целом, оставалась внутренней проблемой соответствующего государства, малоинтересной для основных геополитических игроков на Кавказе. В начале XXI века ситуация стала меняться. Сегодня уже, пожалуй, все эксперты признают, что судьба армян, требующих автономии в грузинской области Самцхе-Джавахети, может стать серьезной проблемой межгосударственной политики. Каким еще закавказским нацменьшинствам грозит «политизация» – сказать трудно. Однако очевидно, что сегодня нельзя верно представить себе ситуацию в регионе, не учитывая проблемы меньшинств.

Азербайджан – многонациональное государство. Самым пестрым является национальный состав северной части страны, где наряду с азербайджанцами проживают народы нахско-дагестанской семьи. Наиболее многочисленны из них в Азербайджане лезгины, аварцы и цахуры.

Лезгины, по данным последней советской переписи населения 1989 года, насчитывали в Азербайджане 171,4 тысячи человек, или 2,4 % населения республики. По данным переписи населения Азербайджана, проведенной в 1999 году, лезгин было 178 тысяч, или 2,2 % населения. При этом если в 1989 году лезгины были четвертым по численности народом республики, уступая, помимо азербайджанцев, русским и армянам, то в 1999 году они оказались вторым по численности народом, причиной чему была эмиграция русского и армянского населения. Лезгины компактно проживают в северо-восточных районах Азербайджана, в бассейне реки Самур и на восточных отрогах Большого Кавказа. Наиболее велика их численность в Кусарском районе, где лезгины составляют 90,7 % от всего населения – 73,3 тысячи человек, что, в свою очередь, равно 41,2 % всего лезгинского населения Азербайджана. В соседнем Хачмазском районе живет 26 тысяч лезгин, почти столько же – в Габалинском районе. Значителен процент лезгинского населения также в Кубинском, Исмаиллинском и Гейчайском районах. В столице Азербайджана Баку, согласно переписи 1999 года, проживает 26,2 тысячи лезгин.

Аварцы живут на северо-западе страны, в Белоканском и Закатальском районах. По переписи 1989 года, их было 44,1 тысячи человек. По данным же 1999 года, их численность составила 50,9 тысячи человек, или 0,6 % населения республики.

Цахуры – народ, близкородственный лезгинам – живут также в основном на северо-западе, в Закатальском и Кахском районах. По данным переписи 1989 года, в Азербайджане их было 13,3 тысячи человек. Десять лет спустя их численность достигла 15,9 тыс. чел., или 0,2 % населения республики. По данным переписи 1999 года, численность цахуров в Закатальском районе составила 12,9 тыс. чел., в Кахском – 2,9 тыс. чел.

Три перечисленных народа представлены также и в Дагестане. Лезгины и цахуры разделены возникшей в 1991 году государственной границей на две примерно равные по численности части. Что же касается азербайджанских аварцев, то они составляют не более 10 % общей численности аварского народа.

В основной своей массе дагестанцы в Азербайджане представляют собой сельское население. По данным азербайджанской переписи 1999 года, среди лезгин доля проживающих в сельской местности составляет 63,3 %, среди аварцев – 92,1 %, среди цахуров – 83 % (в Дагестане доля сельского населения, по крайней мере среди лезгин и аварцев, заметно ниже).

Есть, однако, и такие народы нахско-дагестанской семьи, которые практически не представлены в самом Дагестане. Это малые по численности этносы, близкородственные лезгинам – крызы, хиналугцы, будухцы, удины. Первые три народа проживают в Кубинском районе (так называемый Шахдагский ареал, который охватывает несколько компактно расположенных селений этого района), их родина – высокогорье, однако значительная их часть переселилась на равнину. Удины живут в селе Нидж Габалинского района. Согласно переписи 1989 года, удинов в Азербайджане было 6125 чел. Перепись 1999 года зафиксировала 4465 удинов в Габалинском районе и около 100 – в Кахском районе. Другие малочисленные народы в переписях 1989 и 1999 годов отражены не были. По оценкам специалистов, их общая численность не превышает 10 тысяч человек.

Еще один дагестанский народ – лакцы – в Азербайджане проживает в основном в крупных городах – Баку и Сумгаите; места компактного расселения этого народа находятся исключительно в Дагестане.

Отдельного изучения требует вопрос о численности в Азербайджане рутульцев – дагестанского народа, родственного лезгинам. В Рутульском районе Дагестана устные источники сообщают о большой численности рутульцев в Шекинском и Кахском районах Азербайджана. По данным последней советской переписи, рутульцев в Азербайджане было 850 чел., а в переписи 1999 года они отражены не были.

Почти все перечисленные выше народы живут также и в России и считают Россию наряду с Азербайджаном своей родиной или частью некогда единой родины. Кроме того, даже тогда, когда проблемы азербайджанских дагестанцев совершенно не интересовали российских и азербайджанских политиков и дипломатов, эти проблемы составляли заметную часть политической «повестки дня» в Дагестане – одном из самых неспокойных и стратегически важных регионов России. Наконец, многие события первой половины 1990-х годов показали высокий конфликтный потенциал районов Азербайджана, где проживают дагестанцы. Не допустить возгорания там новых конфликтов – задача всех сил, так или иначе имеющих отношение к Кавказу. Но чтобы выполнить эту задачу, надо, по крайней мере, иметь достаточное представление о положении дел на «угрожаемой» территории.

Настоящая брошюра – попытка собрать воедино сведения о дагестанцах, проживающих в Азербайджане, в первую очередь те сведения, которые могут быть политически значимы. В первой главе (написанной К. И. Казениным) кратко излагаются основные вехи истории дагестанских народов Азербайджана с момента распада СССР по 2005 год. В главе второй (написанной К. И. Казениным и М. Сулеймановым) рассказывается о дагестано-азербайджанской границе как одном из основных факторов, генерирующих напряженность в регионе. Глава третья (написанная тремя авторами совместно) посвящена политике властей Азербайджана в отношении образования, языков и культуры дагестанских народов. Наконец, четвертая глава (написанная М. Е. Алексеевым) предлагает своего рода этнокультурный путеводитель по дагестанским народам, проживающим ныне в Азербайджане.

Дагестанские народы в новейшей истории суверенного Азербайджана

НАЦИОНАЛЬНОЕ САМОСОЗНАНИЕ ДАГЕСТАНСКИХ МЕНЬШИНСТВ АЗЕРБАЙДЖАНА

РАСПАД СССР ПРИВЕЛ к ощутимым последствиям для дагестанских народов, населяющих северные районы Азербайджана. Со времени включения нынешнего Азербайджана в состав Российской империи и вплоть до 1991 года территория их проживания никогда не была разделена государственной границей. Возникновение ее сильнее всего ударило по лезгинам. Этот народ проживает в северо-восточных районах Азербайджана, непосредственно примыкающих к той части Дагестана, которая также населена лезгинами. Под властью Российской империи и СССР существовал практически единый ареал расселения лезгин, лишь условно разделенный границей РСФСР и Азербайджанской ССР (а ранее – границей Дагестанской и Бакинской губерний) по реке Самур. После обретения Азербайджаном независимости эта граница стала совершенно реальной, и от того, какой режим на ней установлен властями России и Азербайджана, существенным образом стала зависеть жизнь «разделенного» лезгинского народа. Жесткий режим на границе, которую некоторые авторы называли «лезгино-лезгинской», означал обрыв многочисленных не только хозяйственных, но и родственных связей. Встала и одна более локальная, но важная для ведения сельского хозяйства проблема – распределение воды реки Самур для орошения земель в Дагестане и в Азербайджане.